ДОМ ДНЯ

Раскрытые тайны особняка минкульта

 4 504

Автор: Редакция

.

,

Полгода назад в интернет-журнале «Другой город» вышел материал, посвященный самым загадочным домам Самары.

В него вошли здания, безусловно заметные с архитектурной точки зрения, но малоизученные с краеведческой. Одним из них стал так называемый особняк минкульта на улице Фрунзе. Сведений о нем и его владельце во всемирной паутине, равно как и в специализированной литературе, очень и очень мало. Поэтому для разгадки всех его тайн мы привлекали тяжелую краеведческую артиллерию в лице историка Павла Попова, который проделал немалую работу в архивах и готов поделиться с читателями ДГ плодами своих трудов.

Комментарии к авторскому тексту даны курсивом.


Как-то звезды сошлись, что большинство региональных министерств культуры в России располагается в старых зданиях дореволюционной постройки. Причем подробную информацию об истории домов, занимаемых этими уважаемыми учреждениями, можно легко найти в любых открытых источниках.

Например, министерство искусства и культурной политики Ульяновской области находится в бывшем доме штабс-капитана М.Ф. Прянишникова; министерство культуры и внешних связей Оренбургской области — в здании бывшей Пограничной комиссии; министерство культуры Нижегородской области и вовсе работает в старинном здании на территории кремля (Кремль, 10). Список можно продолжать.

Об истории дома министерства культуры Самарской области на улице Фрунзе, 106, к сожалению, чаще всего находят только одну строчку в списке объектов культурного наследия, расположенных на территории нашей губернии, на сайте областного УГООКН:

«Дом Д.В. Кирилова, время создания объекта — 60-70 годы XIX века, памятник архитектуры регионального значения, принят под охрану решением облисполкома от 6 мая 1987 года за № 165, статус подтвержден Приказом УГООКН от 1 марта 2016 года».

Но стоит ли полностью доверять этим данным Управления госохраны ОКН, которые фигурируют во всех наших официальных документах? Попробуем разобраться и обратимся к фондам и материалам Центрального государственного архива Самарской области.

В 1860 – 1870 годах несколько одноэтажных деревянных домов и сараев в 67 квартале 2 полицейской части города действительно принадлежали известной самарской купеческой фамилии Кириловых. Но уже в 1880-х годах деревянные строения (дом, амбар и лавка) записаны в окладных книгах за купцом Дмитрием Ивановичем Белоусовым, который сдавал их в аренду другому купцу — Алексею Алексеевичу Афанасьеву, торговавшему здесь зерном. Об этом мы читаем, например, в архивной расчетной книге по взиманию налогов с недвижимого имущества за 1887 год.

Год 1869, вид по улице Фрунзе, от Льва Толстого в сторону Некрасовской. За пожарной каланчой — деревянные дома Кириловых — Белоусова.

И только после 1897 года деревянные строения на дворовом месте были куплены крупным самарским лесопромышленником, купцом второй гильдии Николаем Феофановичем Иванцовым. В 1899 году новый хозяин на месте деревянных домишек выстроил для себя, жены и детей каменный двухэтажный жилой дом с подвалом, который и занимает на сегодняшний день министерство культуры Самарской области. В архиве сохранилась масса документов о купце Иванцове, его детях, в частности материалы с проектом здания на нынешней улице Фрунзе, 106, датированным 1899 годом.

«Иванцовские пристани». История успеха

Купец Иванцов

Николай Феофанович Иванцов (иногда его именовали Н.Ф. Иванцевым даже в официальных документах) родился 11 декабря 1847 года в небольшом сельце Алатырского уезда Симбирской губернии в семье малоземельных крестьян. У Николая Феофановича было много сестер и четверо братьев: Никифор, Иван, Александр, Петр. Бесплатный четвертной надел земли, полученный по реформе 1861 года, был катастрофически мал и не мог прокормить всю семью. Именно поэтому братьям Иванцовым пришлось искать другие источники пропитания. Никифор, Иван, Александр и Петр батрачили в окрестных селах, а вот Николай решил искать счастья на волжских берегах. Работал портовым грузчиком, а вскоре вошел крючником в одну из рабочих артелей на самарских лесных пристанях. На своем опыте, можно сказать, с потом и кровью, изучив эту тяжелую работу, в начале 1870-х годов он сумел собрать первую собственную рабочую артель из симбирских крестьян.

Самарская лесоторговля в то время представляла собой такую картину. В первых числах июня бревна (строевой и поделочный лес) от 5 тысяч до 250 штук, связанные в плоты, подходили по Волге к Самаре из Костромской, Казанской и Симбирской губерний, а также «мольем» (не связанные в плоты) окружным путем с Кондурчи (из района Старого Буяна и Заглядовки) через Сок от лесоторговцев Волковых. В августе приходили плоты уже из Вятской губернии – дорогой кондовый, красный и мелкослойный.

Самарские лесные пристани

Вся лесопромышленность и лесоторговля была дифференцирована по нескольким отраслям. Так как страховые общества отказывались брать сплав «на страх», то появились артели, профессионально занимавшиеся этим сплавом и дававшие гарантии за свою работу. Часть артелей работала исключительно по разборке плотов, другая часть — по выгрузке на берег. Обычно к самой воде подводили крепкие бревна, которые образовывали подобие рельс, по которым лес доставляли к нужному месту. По сведениям Петра Алабина бревна по «рельсам» тянула лошадь, подгоняемая мальчиками-«форейторами», а артельные рабочие помогали их двигать с помощью длинных чугунных крюков. Отдельные артели складывали бревна в огромные штабеля «бунты», другие занимались очисткой от коры и сучков, третьи работали на распиловке и шлифовке в паровых лесопилках.

Частные дровяные и лесные пристани, паровые лесопилки секторально заняли волжский берег почти от пивоваренного завода фон Вакано до мужского Никольского монастыря и даже «Вислого камня» и Аннаевской дачи (примерно до бывшего уже силикатного завода), то есть находились, прежде всего, на территории современной набережной от бассейна ЦСК ВВС и до улицы Соколова и чуть дальше. Недаром здесь сохранилась старая улица Лесная, хотя, как мы знаем, здесь никогда леса не было, а только овраги, а выше — луга.

Паровой лесопильный завод

Самара стала уже к 1870-м годам настоящим центром лесопромышленности и лесоторговли в Среднем Поволжье и в заволжских степях. Любое заинтересованное лицо в районе от Оренбургского (Чкаловского) спуска и до мужского монастыря (примерно до современных спусков по Осипенко и Соколова) могло взять в аренду у города землю в разное время в среднем по цене от 600 до 1500 рублей в год (32,5 рубля за квадратную сажень) сроком на 12 лет и выстроить лесопилку. Затраты на аренду земли уже в первый год покрывались в сотни раз. Это было серьёзное сверхдоходное дело. Потому в 1880-1918 годы (и в советское время) здесь функционировали более пятидесяти крупных паровых лесопильных производств вплоть до начала строительства набережных очередей.

Наиболее крупными лесопильными и лесоторговыми предприятиями в середине XIX – начале XX века в Самаре на Волге владели:

— Дмитрий Павлович и Ульяна Андреевна Новокрещеновы,
— варшавский делец Карп Розенберг (в Самаре именовался как Карп Кунин) с сыном Михаилом,
— жена коллежского асессора Феодосия Константиновна Роге,
— владелец кирпичных заводов Иван Петрович Летягин с сыновьями Василием и Николаем,
— владелец кузниц, лавок, прачечных, домовладелец Семен Антонович Гребенщиков с сыном Михаилом,
— купцы Михей Андреевич Наймушин с сыновьями Фирсом (он всем известен по своему ныне утраченному, а лучше сказать, загубленному особняку авторства Филарета Засухина) и Илларионом,
— купец, владелец кирпичных заводов, подрядчик Петр Никитич Маштаков,
— купец Александр Дмитриевич Грачев,
— купец, первый председатель Самарской биржи, крупнейший зерноторговец Федор Гаврилович Углов,
— костромской дворянин-землевладелец Владимир Федорович Лугинин,
— владелец чугунолитейного завода и снесенной в 2009 году бани на улице Ильинской (ныне Арцыбушевская) Николай Иванович Лебедев.

Большим лесопильным заводом на Волге у лесных пристаней распоряжалась дирекция Самарского удельного округа, работавшего исключительно на личный семейный бюджет императорской фамилии. Также к крупным лесопромышленникам можно отнести купцов А.И. Андрианова, И.К. Багимова, Г.И. Доронина, А.И. Зайцева, Г.М. Иванова, И.И. Котова, купеческую вдову М.Г. Ушкову.

iv-advertisement

Во второй половине 1880-х годов крестьянин Николай Феофанович Иванцов смог стать хозяином почти 70% всех рабочих артелей на лесных пристанях. Можно было и не иметь своего парового лесопильного завода, но быть вполне состоятельным человеком, практически монополизируя основную часть рабочей силы у волжских лесных пристаней. Большинство лесных производств попало в некоторую зависимость от Иванцова.

В 1882-1885 годах Николай Феофанович построил собственный крупный паровой лесопильный завод №20 у Оренбургского (ныне Чкаловского) спуска, купил два завода на реке Самаре, сначала арендовал, а после 1915 года приобрел уже у наследников своего умершего друга Н.И. Лебедева еще одно лесопильное производство — №21, взял в аренду две лесные пристани — №1 и №4, руководил 60-72 рабочими артелями в разное время.

В 1891 году Николай Иванцов получил разрешение от городских думы и управы по левую сторону от спуска с Воскресенской (ныне Самарской) площади устроить «белую харчевню». Николай Феофанович, будучи еще простым артельным рабочим, хорошо знал, что в округе близ лесных пристаней нет ни бакалейных лавок, ни трактиров. А вместе с тем, на выгрузке леса с июня по август приходилось трудиться по 12-15 часов, но пообедать было негде. Редкий раз хозяева пристаней, лесопилок или бригадиры артелей выдавали рабочим какие-то продукты, в основном только по краюхе хлеба. Помимо всего прочего, Н.Ф. Иванцов ссылался на фабричный закон 1886 года, где подобные заведения при крупных предприятиях были предусмотрены.

«Белая харчевня» Н.Ф. Иванцова под спуском с Воскресенской (ныне Самарской) площади (судя по карте в районе нынешней гостиницы «Волга») представляла собой чисто убранное каменное помещение с десятью столами, накрытыми всегда белыми скатертями, с самоваром на каждом. Алкоголь здесь не продавали. Простое меню вывешивалось заранее. Финансовая деятельность и санитарное состояние заведения «общепита» не являлись «тайной за семью печатями» и постоянно контролировались.

map

Интересно, что летом 1900 года лесопилки и склады Иванцова, Лебедева, Лугинина выгорели. Но через три месяца производства были за счет их сверхрентабельности восстановлены, а в 1901 году купец  Иванцов устроил официальное феерическое открытие восстановленной собственной лесопилки с шампанскими винами и закусками. До него никто ничего подобного не делал. Естественно, что эта новость попала на страницы «Самарской газеты».

В 1902-1903 годах лесопилки в Засамарской слободе и на Волге были обеспечены электричеством. Инженеры Клейнерман и Добровольский констатировали в своем отчете: «Паровая машина приводит в движение динамо-машину постоянного тока, изготовленную своими средствами (по типу машин Ламейера) – дает 110 вольт, 20 ампер. Освещаются помещения лесопильных машин, все машинные отделения и все мастерские, а также квартира машиниста. С этими условиями нас ознакомил управляющий купца Николая Феофановича Иванцова бузулукский мещанин Николай Кузьмич Хабаров».

Иванцовские пристани и заводы стали хорошо известны в городе и быстро приобрели статус урбанонима. Часто говорили (даже в Самарской городской думе) или отмечали в официальных документах, которые можно найти в госархиве «около Иванцовских пристаней» или «за Иванцовскими пристанями», «за версту от Иванцовских заводов», а справочник «Вся Самара» за 1925 год, вышедший уже через семь лет после национализации, поместил такую информацию: «Волго-лесозавод №3. Каспий – Лес», бывший Иванцова, двигатель на 55 л.с., оборот на две рамы, 130 человек рабочих. Под Оренбургским спуском».

В 1894 году Н.Ф. Иванцов возвел большой лесной склад на Барбошиной поляне для готовой продукции.

Недвижимость и личная жизнь

Купец имел в городе три хороших больших доходных дома – два на Николаевской (ныне Чапаевской) и один на Саратовской (ныне Фрунзе) улицах (сейчас все утрачены). На Саратовской улице в каменно-деревянном доме Иванцов открыл гостиницу «Театральная», которую, к слову сказать, часто нещадно штрафовали за антисанитарное состояние. На сегодняшний день на месте старого дома с номерами «Театральная» выстроен знаменитый жилой дом «Муха» в стилистике модерна по проекту самарского архитектора Леонида Кудерова (Фрунзе, 169).

Площадь Чапаева

Вторая половина 1930-х годов, площадь Чапаева. Трехэтажный дом в центре кадра — бывшая гостиница «Театральная».

Состоятельный, энергичный, молодой 38-летний купец из крестьян стал завидным женихом. Многие самарские лесопромышленники сватали ему своих дочерей, но он давно любил только одну – 20-летнюю купеческую дочь крупного самарского домовладельца, хозяина кузниц, лавок, прачечных, лесопилок по Волге и Самарке Семена Антоновича Гребенщикова – красавицу Елизавету. С ней он и обвенчался 17 марта 1885 года в Троицкой церкви (имеется запись).

Николай Феофанович с любимой женой проживал в двухэтажном доме тестя на Дворянской улице (ныне Куйбышева, 84). Этот дом С.А. Гребенщикова более всего известен тем, что здесь с 1915 года работал популярный синематограф «Колизей», а уже в советское время — любимый многими кинотеатр «Молот».

Дом Гребенщикова

У молодых родились дети: Сергей (1887), Екатерина (1890) и Борис (1892).

По данным работы инженера и статистика Л.К. Езиоранского «Фабрично-заводские предприятия Российской Империи», в 1898 году часть лесопромышленников объединилась с Иванцовым. Было создано лесное товарищество, включавшее в себя мощности Н.Ф. Иванцова, Ф.М. Наймушина и П.Н. Маштакова, где последний купец играл лишь роль исполнительного директора.

К началу XX века можно было констатировать, что Николай Феофанович Иванцов – состоятельный, удачливый, счастливый человек. Этому, несомненно, способствовали как его упорство, фортуна и смекалка, так и благоприятные экономические условия. В 1880-1900 годах Самара активно застраивается, а здесь в любом случае нужен наш лес. Помимо этого, в урожайные годы из степных уездов и Заволжья в Самару везли зерно и хлеб, а увозили древесину. Об этом писал еще городской голова Петр Алабин, вообще отмечая, что все заволжские деревянные строения возведены из леса от самарских лесных пристаней. Таким спросом на древесину просто нельзя было не воспользоваться (доски, готовые рамы, двери, даже целые срубы – при заводах работали мастерские).

В 1897 году, как мы уже отмечали, Н.Ф. Иванцов решил обзавестись собственным особняком. Выбор пал на деревянные дома купца Белоусова по Саратовской улице. После их сноса 30 июня 1899 года Николай Феофанович подает в городскую управу прошение: «Представляя при сем проект и копию с него на постройку каменного двухэтажного дома на моем дворовом месте, состоящем в городе Самаре во 2 части 67 квартала по улице Саратовской имею честь покорнейше просить Управу, рассмотрев его, утвердить для производства работ».

Прошение получено 7 июля 1899 года, и выдано разрешение. К октябрю 1899 года здание, которое мы видим и сейчас по улице Фрунзе, 106, было уже выстроено.

Это провинциальная купеческая эклектика рубежа XIX-XX веков с классическими и барочными элементами. Дом с двумя эркерами, аркой и своеобразными куполами. Сразу же подведен водопровод, в 1902 году устроено электрическое освещение, а в 1911 году проведена канализация.

Один санкт-петербургский реставратор рассказывал нам, что подобные эклектичные здания некоторые градозащитники в целях увеличения их ценности называют «высокой эклектикой». Забавно, правда?

Согласно дореволюционным справочникам в доме был устроен трактир, который наверняка пользовался успехом. Ведь совсем рядом несли службу полицейские и пожарные, работали гласные Самарского губернского земского собрания, члены и служащие губернской земской управы, гласные и служащие Самарского уездного земства, в 1910-1914 годах — работники городского ломбарда. Популярное место для обедов.

Казалось, что всё сложилось в жизни бывшего крестьянского паренька, и никаких несчастий не предвидится. Но вдруг 12 января 1900 года совсем молодой (35 лет) умерла от пневмонии любимая жена, друг и верный спутник Николая Феофановича – Елизавета Семеновна. Иванцов долго горевал, но так и не женился во второй раз. Да и зачем? Для ведения домашнего хозяйства он нанял домоправительницу — крестьянку известного нам всем села Ширяево Сызранского уезда Симбирской губернии Пелагею Николаевну Филиппову, которую упоминал позже уже в своей «духовной».

Вторая часть.

Текст: Павел Попов

Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город»ВКонтакте и Facebook